Священник Олег Червяков создал национальный парк, без финансирования отстраивает разрушенные храмы и поклонные кресты, восстанавливает быт здешних народов без современных удобств и мобильной связи. Как северная пустыня превратилась в уникальное явление русской культуры и стала настоящей пространственной иконой – рассказывает Алексей Лидов, искусствовед, академик Российской академии художеств.

Водлозерье, где расположен национальный парк Карелии – уникальный и малоизвестный край в России. Чтобы доехать до Куганаволока – единственной более или менее крупной деревни на берегах огромного Водлозера, которое больше похоже на море, нужно семь часов ехать на машине от Петрозаводска. В Куганаволоке в некоторых местах интернет еще есть, а далее на всем Водлозере – нет, и не работает мобильная связь. Связь обычно по рации, в некоторых местах есть стационарный телефон.

Я, впервые оказавшись в этом крае на конференции в 2007 году, увидев десятки километров водной глади, по-настоящему понял, что имели в виду наши отцы-подвижники, когда говорили о Северной Фиваиде, то есть о северной пустыне, в которой в полном уединении спасались монахи-подвижники. Эта северная пустыня – даже не бесконечная и практически непроходимая тайга, а именно огромные водные поверхности.

Мне приходилось бывать в разных пустынях – и азиатских, и африканских, и я испытывал похожие ощущения – бескрайнего пространства, одиночества и одновременно какого-то особого мира, выведенного за пределы повседневной суеты. Здесь этому ощущению еще способствует невероятное низкое северное небо, преимущественно серебристо-серое, изменяющееся в редкие солнечные дни.

Тогда, двенадцать лет назад мой ныне покойный друг и коллега, философ, поэт, писатель и историк Русского Севера Юрий Владимирович Линник уговорил меня приехать на конференцию, проходящую на Водлозере, посвященную Ильинскому погосту – главному историческому памятнику этих краев, объяснив мне, что я просто обязан побывать в этих местах, поскольку именно там есть сакральное пространство в чистом виде, причем пространство, которое иеротопически (иеротопия – создание сакральных пространств) осваивалось русскими подвижниками, начиная с XV века.

Грант от первых Романовых

С XV века этот регион, населенный такими племенами, как вепсы, чудь, и рядом других, был колонизирован новгородцами. С этого момента там началось присутствие русской культуры и русского православия. Расцвет региона размером со среднюю европейскую страну, очень плохо связанного с большой землей, пришелся на XVII век – время строительства первых монастырей на островах Водлозера.

Сакральный центр находился на так называемой Юрьевой горе, куда в первой половине XVII века пришел русский подвижник, в прошлом монах Соловецкого монастыря, преподобный Диодор Юрьегорский. Он основал на Юрьевой горе пустынь, где жил в полной нищете без всяких средств вместе со своим учеником. Потом, следуя полученному видению, он отправился в Москву, где был принят царицей-инокиней Марфой, матерью основателя династии Романовых, Михаила Федоровича, которая опекала Северную Фиваиду. От нее он получил, как бы мы сейчас сказали, большой грант, значительное пожертвование – церковные сосуды, книги, одеяния, все, что нужно было для нормальной литургической жизни в монастыре, поскольку у этого преподобного не было ровным счетом ничего. На этом месте возник большой монастырь.

Тогда, в 2007 году на конференции я прочел лекцию, посвященную иеротопии, науке о создании сакральных пространств, и возможности ее приложения для изучения сакрального пространства Водлозерья. Так получилось, что эта лекция произвела большое впечатление на тогдашнего директора национального парка и одновременно недавно рукоположенного местного священника Олега Червякова, который увидел в иеротопии основное направление своей будущей деятельности. И вот двенадцать лет он занимался сохранением и воссозданием сакральных пространств Водлозерья, практически новой иеротопией этого региона.

Два месяца назад, после двенадцатилетнего перерыва, он связался со мной и сказал: «Алексей Михайлович, я очень хочу, чтобы вы приехали и увидели, что мы сделали за эти годы. Может быть, посоветовали, как нам следует развивать этот регион дальше». Это приглашение поддержал национальный парк и его нынешний директор Алла Юрьевна Гудым.

Таким образом, я оказался в Водлозерье достаточно неожиданно для себя, не планируя эту поездку, но когда тебе говорят, что под влиянием твоих идей освоены большие и уникальные пространства, и просят тебя на них посмотреть, то отказать без сверхуважительных причин просто невозможно. Должен сказать, что то, что я увидел, превзошло мои ожидания: была проделана уникальная работа, причем почти чудесным образом, потому что никакой постоянной поддержки у проекта не было, как и не было регулярных серьезных спонсоров. Отец Олег вскоре после нашей встречи ушел из директоров национального парка, это был его личный выбор. Он просто понял, что невозможно сочетать духовную деятельность с административной.

Без удобств и связи – как раньше

Священник Олег Червяков – выпускник Харьковского государственного университета, тема его дипломной работы – «Математическое моделирование эколого-экономических систем». Интерес к экологии привел его к созданию Водлозерского парка, в котором в 1991 году он стал первым директором. Он понял, что нашел новую духовную родину, и много лет ведет жизнь современного подвижника Северной Фиваиды, он – прямой продолжатель дела отцов XVII века. Связь между ним и святым Диодором Юрьегорским мне видится абсолютно прямой.

В служении отцу Олегу очень помогает его жена Наталья Червякова, в прошлом филолог из Петрозаводска, продолжающая заниматься исследовательской филологической деятельностью, связанной с Водлозерьем, – реконструкцией житий, подготовкой и печатью богослужебных книг для особых храмов и часовен с конкретным богослужебным уставом именно для этого храма и этой часовни, причем книги часто издаются в одном экземпляре. В общем, пример невероятной в наши дни деятельности, хозяйственной, духовной и научно-культурной.

Хозяйственной, потому что Червяковы постоянно живут на Водлозере, построили большой традиционный огромный дом в селении Варишпельда, где восстановили образ жизни людей, живших там ранее. Местных жителей окончательно не осталось там в хрущевское время, когда последние деревни в Водлозерье были уничтожены во время проводившейся при Хрущеве политической практики по укрупнению (на деле уничтожению) малых деревень. Поскольку там все деревни были малые, они были в принудительном порядке закрыты – это уже не говоря про другую деятельность советской власти, поработавшей над тем, чтобы в Водлозерье осталось как можно меньше людей.

У них свои козы, куры, лошадь – в общем, настоящее домашнее хозяйство. Живут отчасти рыбной ловлей. Я уже не упоминаю про то, что они мясо просто не едят. Их жизнь – в условиях минимального комфорта, с мытьем в бане, с удобствами на улице и с отсутствием связи. Правда, есть небольшое количество электричества от генератора, но его недостаточно для регулярного пользования. Кстати, в последнее время в этом регионе распространились солнечные батареи. Во многих местах я видел солнечные батареи как главный источник электроэнергии, при том условии, что солнца в этом регионе крайне мало, но все равно какое-то минимальное количество удается при помощи этих батарей выработать.

Четыре с половиной дня, которые я там провел, мы все время путешествовали на катере и осматривали новые сакральные пространства, храмы и часовни, созданные отцом Олегом. Повторяю, созданные практически чудесным образом, потому что никакого регулярного финансирования за этим не было. Иногда, как священник мне рассказывал, он начинал строить храм и не знал, насколько высоко он его может поставить, потому что денег было ровно на закладку фундаментов и первых венцов.

Но всякий раз, почти чудесным образом, эти деньги откуда-то появлялись, и храм удавалось завершить. Хотя даже технически это все было сделать очень сложно, потому что на Юрьеву гору привезти необходимые для строительства большого храма бревна – просто героическое предприятие. Я уже не говорю о том, что все бревна отесаны традиционным способом, то есть при помощи топора, все сделано так, как было принято в старину.

Меня поразило и качество всех работ. При том условии, что почти все на этом строительстве, начиная с самого отца Олега, работали во славу Божию. Это соотношение отсутствия материальных стимулов и невероятно высокого качества исполнения было одним из ярких моих впечатлений, напомнивших о средневековом зодчестве. Находились люди из разных городов страны, которые приезжали в Водлозерье на недели и на месяцы просто для того, чтобы поработать вместе над воссозданием этой исторической духовной жизни.

Икона, которую мало кто увидит

Доехать в большинстве мест до этих островов с часовнями, храмами, поклонными крестами, а также так называемыми «голубцами», довольно сложно. Голубец – памятный мемориальный знак, который ставили наши северные предки, для того чтобы отметить некое событие. Информация об этих голубцах сохранилась в источниках, и отец Олег и его сотрудники, когда он работал еще в национальном парке, собрали все, что возможно, об этих предметах и почти все их восстановили. В том числе они сделали новые голубцы и поклонные кресты, иногда посвященные очень важным событиям. Рядом с традиционными можно увидеть и «авангардистский» голубец – на краю одного из удаленных и нежилых малых островов увидел памятник – деревянную скульптуру, посвященную Сотворению мира и украшенную библейской цитатой о Духе Божьем, носившемся над водами (Бытие 1,2).

Довольно неожиданно было узнать, что на Белом озере они поставили (восстановили) мемориальный знак, посвященный воинам-водлозерцам, которые сражались на стороне Белой армии. В гражданскую войну шли довольно интенсивные бои в этом регионе, водлозерцы сражались на стороне белых, и большинство героически погибли. В их память и был установлен особый голубец.

Большинство поставленных новых часовен и храмов стоят на местах исторических святынь, известных по источникам, иногда сохранившимся на уровне фундаментов. Но на этом наши знания и заканчиваются, потому что у подавляющего большинства не сохранилось не только фотографий, но даже каких-то элементарных рисунков, чтобы реконструировать их первоначальный облик. Поэтому храмы ставятся на исторических местах, но ставятся без каких-либо претензий на историческое воспроизведение того, что стояло на этом месте раньше, просто на основе лучших образцов деревянного зодчества.

В этой работе, в подготовке архитектурных проектов и разработке эскизов участвует не только сам отец Олег и матушка, но и лучшие специалисты по русской деревянной архитектуре, которые также делают архитектурные проекты во славу Божию.

В частности, такой замечательный храм стоит на Юрьевой горе. Причем к постройке храмов здесь стараются подходить с максимально высокими научными требованиями.

Прежде чем ставить этот храм, надо было произвести археологические раскопки. Одной из главных целей этих раскопок было стремление найти утерянные мощи преподобного Диодора Юрьегорского и его ученика Платона. Приехал высокопрофессиональный археолог из Москвы и сделал эту работу на первоклассном профессиональном уровне. В итоге были обретены мощи святого Диодора и его ученика святого Платона. Двухъярусный храм поставлен как святилище над их мощами.

Параллельно были сделаны любопытнейшие археологические открытия, которые иногда подтверждали древние сказания. В частности, в житии Диодора Юрьегорского говорится, что в том месте, где он сначала поставил крест, а потом построил храм, жили бесы. В момент строительства храма они стали раскачивать гору, не давая завершить постройку, но по молитве святого место было от бесов очищено. Это предание, которое встречается в разных житийных текстах, вдруг получило неожиданное подтверждение: рядом с храмом те же археологи раскопали дохристианский языческий могильник. Это доказывает, что там исторически было капище, то есть «место обитания бесов». Раскопали и могилы этих древних язычников, с костями, лежащими в ямках из пепла.

Территории вокруг был возвращен ее первоначальный иконический облик, она была вычищена от леса, который там появился за последние сто лет – склон горы с большой поляной и с увенчивающим пейзаж силуэтом высокого храма в честь Святой Троицы. Неподалеку в лесу находится восстановленная келья преподобного Диодора Юрьегорского, над которой сделана часовня – уникальная конструкция, где в одном здании совмещена небольшая монашеская келья и стоящая над ней часовня с пространством для ежедневной молитвы. Тут же рядом неподалеку разнообразные поклонные кресты, очень красиво украшенные резьбой, раскрашенные в традиционном северном стиле.

Из ничего, из леса, из полного запустения, на историческом святом месте создана уникальная сакральная пространственная среда, которую охраняет один-единственный смотритель, живущий там постоянно.

Мне думается, что трудно переоценить значение этого вроде бы с практической точки зрения странного занятия. Людей там фактически нет, если за год Юрьеву гору посещает несколько десятков человек, это уже очень хорошо. В основном это очень целеустремленные паломники или случайные туристы.

На самом деле это и не важно, сколько людей смогут доехать, важно, что здесь снова существует «пространственная икона», уникальный, хоть и затерянный, духовный мир, который сегодня возрождается трудами замечательных подвижников. Перед нами пример огромного достижения современной российской культуры, который мы не видим, но о котором должны знать.

Увиденное в Водлозерье мне трудно сопоставить с чем-то, что за последние двенадцать лет произошло во всей российской культуре. Подчеркиваю, во всей – я имею в виду и произведения архитектуры, театра, музыки, кино. Этот огромный и единственный в мире проект выдерживает сравнение с любым другим по значению, масштабности, красоте и духовной сосредоточенности. Это возникшее из небытия сакральное пространство – наше новое общее достояние, которое мы обязаны передать в целости и сохранности нашим детям и внукам.

Информационный отдел Петрозаводской и Карельской епархии по материалам журнала Православие и мир, 2019 год.