ПРАВОСЛАВИЕ В КАРЕЛИИ
Информационный портал Петрозаводской и Карельской епархии

Страница Митрополита | ИсторияХрамы | Монастыри | Святые | Архив
Беседы о Православии | Календарь | Новости | Объявления |  E-mail


Вера, победившая мир

Фотографии раскрываются при нажатии мышкой на миниатюры.
При использовании устаревших браузеров фотографии можно открыть с помощью правой кнопки мыши >>> открыть в новом окне.

В нынешнем 2020 году впервые совершается торжество Собора новомучеников и исповедников Карельских, а это значит, что пришло время вспомнить о событиях прошлого, сделать из них выводы для жизни нынешней и грядущей!

В ХХ веке на историческую сцену вышел политический феномен, не существовавший доселе, – тоталитарное государство. Чем можно его охарактеризовать? Тотальностью и мощью давления государства на отдельного человека, когда использовалась вся материальная и организуемая государством мощь, когда для того, чтобы сломить и раздавить того или иного человека враждебной идеологии, использовались все рычаги и возможности государственной машины. В ту пору верующий человек оказывался почти как в иноземном, «вавилонском» плену, но в отличие от обычного плена во времена межгосударственных войн ему некуда тогда было бежать кроме Неба.

Гонения начались сразу после того, как совершилась октябрьская революция. Преследования верующих были целенаправленными, продолжительными и по своей жестокости превзошли все предыдущие гонения, в том числе и гонения на Церковь от римских императоров в I, II и III веке. Богоборческий режим, который пришел к власти в 1917 году, делал все для того, чтобы уничтожить Церковь и носителей благодатного Христова духа, которым на протяжении веков жила и духовно питалась наша Родина. Репрессии в отношении верующих были жестокими и кровопролитными, потому что власти сделали ставку на полное уничтожение и истребление Церкви. Они исходили из совершенно фантастической и античеловеческой идеи о том, что религия – это пережиток прошлого и должна отмереть сама по себе, а если она не отмирает самостоятельно, то этому надо помочь и сделать так, чтобы уничтожить ее как можно скорее.

Полностью история подвига святых известна только самому Господу. Мы не знаем, сколько их было: десятки тысяч, сотни тысяч или миллионы. Но Церковь прославила всех новомучеников и исповедников – и тех, окоторых мы знаем, чей подвиг засвидетельствован документально, и тех, о которых знает только Сам Бог. Среди этих людей были и святители — исповедники Церкви Христовой, и простые священники, и монашествующие – иноки и инокини, были и великие сонмы мирян, которые призывались на мученический подвиг и под страшными мучениями и пытками не отреклись от Христа. Это люди, которые прошли по стопам Христа, подражали Ему в своей жизни и, как и Сам Христос, не побоялись взойти на крест, пострадать, умереть в страшных мучениях. И ныне они являются нашими предстателями и молитвенниками перед Престолом Божиим.

Эти страшные годы являются трагической страницей истории и для Карелии как части Советского Союза. В силу своего географического положения наша республика стала настоящим полигоном советской карательной политики, окутанным сетью концентрационных лагерей –Соловецкий ЛОН, Вяртсильский ИТЛ , Кексгольмский ИТЛ, Маткожненское ИТЛ, Пудожгорский ИТЛ, Сегежский ИТЛ, Сорокский ИТЛ, Медвежьегорский и Пудожский лагеря – где в тяжком труде и неволе томились многие и многие невинно осужденный друзья Божии. Желания советских властей создать на территории нашей Отчизны, некогда гордо именуемой Северной Фиваидой, образцовую атеистическую республику привели к тому, что за время операций НКВД КАССР было репрессировано более 220 человек из числа священнослужителей нашей епархии. Нарком внутренних дел Карелии С. Матузенко подвёл итог по репрессированию священнослужителей такими словами: «Сегодня на территории Карелии остался один поп, да и то только потому, что болен подагрой и не может ходить. Со всеми остальными попами дело покончено».

Имена одиннадцати новомучеников и исповедников Русской Церкви священномученик Дамиан (Воскресенский), архиепископ Курский (+ 1937 год); священномученик протоиерей Сергий Увицкий (+1932); священномученик протоиерей Николай Богословский (+1937); священномученик иерей Василий Надеждин (+ 1930); священномученик иерей Димитрий Благовещенский (+ 1932); священномученик иерей Сергий Воскресенский (+1933); священномученик иерей Михаил Зеленцовский (+ 1937); священномученик иерей Михаил Никологорский (+ 1938); мученик Петр Троицкий (+1938); мученик Иоанн Чернов (+1939); мученица Вера Самсонова (+1940) принявших мученический венец на Карельской земле входят сегодня в список святых Петрозаводской епархии.

Архиепископ Курский Дамиан, в миру Дмитрий Григорьевич Воскресенский, родился в с. Брусовое Фатежского уезда Курской губернии 23 октября 1873 года в семье священника. Он окончил Курские духовное училище, затем духовную семинарию в 1894 г., после чего служил псаломщиком в г. Путивле, а затем настоятелем церкви в с. Николаевке Путивльского уезда. Здесь у него родились один за другим два сына: Михаил и Андриан. Но вскоре он потерял супругу, Молитвы вернули о. Дмитрию силы, и он поступил на учебу в СанктПетербургскую Духовную академию, одновременно учился и в Археологическом институте.

27 ноября 1904 года, в день празднования иконы Курской Коренной «Знамение», он был пострижен в монашество с именем Дамиан. В 1905 г. завершил учебу в Академии и вскоре вернулся в Курскую губернию, став смотрителем Старооскольского, а затем Обоянского духовных училищ. С 1911 года – ректор Смоленской духовной семинарии, возведен в сан архимандрита.

В июле 1918 года архимандрит Дамиан был хиротонисан во епископа Переяславского. Это была первая архиерейская хиротония по благословению Патриарха Тихона. Владыка Дамиан не смог быть равнодушным к начавшимся с первых дней советской власти гонениям на Церковь, расправам над священнослужителями, закрытию храмов, осквернению св. мощей. Он открыто выступал в поддержку Патриарха Тихона и МатериЦеркви. Это не осталось не замеченным властями. В сентябре Владимирский ревтрибунал приговорил его к лишению свободы на все время гражданской войны за хранение «контрреволюционной литературы и рукописей…»

Вскоре он был арестован за сопротивление изъятию церковного имущества, а 23 февраля 1923 года был выслан на 2 года в Туркестан. Вернувшись из ссылки, последовательно занимал Владимирскую, Полтавскую и Курскую архиерейские кафедры. Будучи Курским Преосвященным, владыка Дамиан был возведён в сан архиепископа.

26 декабря 1932 года архиепископ Дамиан был судим и приговорен к расстрелу, замененному ссылкой на 10 лет в Соловки. Оттуда он уже не вернулся, а 3 ноября І937 года был расстрелян.

***

Сергей Александрович Увицкий родился в 1881 г. в селе Хлебниково Вятской губернии в семье народного учителя, ставшего священнослужителем. Сергей учился сначала в Вятской духовной семинарии, в 1900 г. поступил в Казанскую духовную академию, которую с отличием окончил в 1905 г.

В 1905 г. Сергей Александрович познакомился со своей будущей супругой, они поженились. Направление на служение Сергей Александрович получил в Могилев. В 1905 – 1910 гг. он был преподавателем богословия в Могилевской духовной семинарии, в тот же период принял рукоположение в священнический сан.

В 1910 г. состоялся переезд Увицких в Екатеринбург, где иерей Сергий стал инспектором классов и законоучителем Екатеринбургского епархиального женского училища, а также совершал богослужения в церкви во имя Прп. Феодосия Тотемского. Одновременно он являлся активным членом епархиального проповеднического комитета, товарищем председателя церковноархеологического комитета, организатором и первым директором церковноархеологического музея.

Из Екатеринбурга в 1913 г. священника Сергия перевели в Камышлов и назначили ректором Камышловского духовного училища. Вместе с ним переехали многие преподаватели Епархиального женского училища.

Во время революции и гражданской войны иерей Сергий Увицкий находился в Камышлове. В 1918 г. он временно стал настоятелем Покровского собора города. Шла Гражданская война, которая в Камышловском уезде, по сравнению с другими районами Урала, отличалась особой жестокостью. Когда в июле 1919 г. Камышловскому духовному училищу было предписано эвакуироваться с Белой армией в Иркутск, иерей Сергий согласился на переезд.

С большим трудом беженцы добрались до Омска, а оттуда в переполненном товарном вагоне доехали до Иркутска. Там иерей Сергий был прикомандирован к женскому духовному училищу в качестве преподавателя. Иркутск в это время находился в руках Белой армии. Через некоторое время к городу подошли части Красной армии, начались бои за Иркутск, которые шли 2 недели. Войска адмирала Колчака отступили, и весь город подчинился Красной армии. Чтобы хоть както содержать семью, священник Сергий вынужден был поступить счетоводом на аптечный склад фармацевтического подотдела Управления здравоохранения.

В июне 1920 г. семья Увицких вернулась в Камышлов, и иерей Сергий стал служить в Покровском соборе. Он был прекрасным проповедником. Угрожая арестом, власти стали требовать от него прекратить проповедовать. 10 июля 1920 г. его арестовали, обвинив в том, что во время пребывания Белой армии на Урале он занимался антисоветской агитацией.

По делу проходило 47 человек. 36 из них, в том числе и священника Сергия Увицкого, признали виновными и приговорили к бессрочному заключению в концлагере. Сначала иерей Сергий находился в Камышловской тюрьме, а в конце июля 1920 г. его перевели в Екатеринбургский губернский концлагерь. Здесь он заболел тифом, и его положили в тюремную больницу. По случаю третьей годовщины Октябрьской революции власти объявили амнистию, 12 декабря 1920 г. священнику Сергию Увицкому заменили бессрочную меру наказания срочной — на один год. В 1921 г. он был освобожден.

Иерея Сергия определили служить в Успенский собор ВерхИсетского завода Екатеринбурга. Увицким жилось очень тяжело, голодно. Однажды к ним пришли жители села Меркушино Верхотурского уезда: они побывали на приеме у Григория (Яцковского) с просьбой прислать в село второго священника, и Владыка указал им на иерея Сергия. Договорились, что осенью за семьей Увицких приедут из Меркушино, что и случилось в 1921 г. Служить иерею Сергию предстояло в храме Святого Праведного Симеона Верхотурского. Меркушинцы встретили священника с большим почетом и радушием. Жизнь изменилась к лучшему: в селе в те времена было изобилие продовольствия: хлеб, кедровые орехи, ягоды, рыба и др.

В Меркушино иерей Сергий прослужил 3 года, церковь при нем во время раскола осталась верна Патриарху Тихону. Ревностное отношение его к священническим обязанностям очень не нравилось местным властям. Священника часто вызывали к начальству и требовали прекратить проповедовать.

В 1924 г. Увицкие, ради обучения детей, переехали в Нижний Тагил. Сначала иерей Сергий служил во Введенской церкви, но вскоре храм захватили обновленцы. В 1925 г. священник Сергий был возведен в сан протоиерея, стал благочинным староцерковного НижнеТагильского округа и настоятелем ВыйскоНикольского собора. Ему удалось даже попасть на обновленческий Собор 1923 г., но власти, разрешив присутствовать на Соборе, лишили его права голоса и запретили высказываться.

Между тем в стране в конце 1920х гг. началась очередная кампания по закрытию церквей. Осенью 1929 г. власти Нижнего Тагила решили закрыть и ВыйскоНикольскую церковь. Протоиерей Сергий сделал все возможное, чтобы не допустить этого.

10 февраля 1930 г. священника Сергия арестовали и посадили на время следствия в Тагильский дом заключенных. Его обвинили в антисоветской пропаганде. В ответ на это Сергий Александрович написал заявление, в котором убедительно доказывал абсурдность обвинений. На допросах он также пытался доказать следователю несостоятельность предъявленных обвинений и виновным себя не признал. 16 мая 1930 г. на заседании тройки ОГПУ по Уралу он был приговорен к 5 годам лагерей.

При крайне слабом здоровье священника такое решение было равносильно смертному приговору. Его отправили в Вишерский исправительнотрудовой лагерь, в котором он занимал должность помощника лекаря (других врачей в лагере не было). Днем он работал в медицинском пункте, а на ночь в сопровождении конвоя возвращался в лагерь. Священник Сергий терпеливо переносил скорби заключения. Самым тяжелым было для него то, что он был лишен возможности служить Божественную литургию.

Осенью 1931 г. протоиерея Сергия перевели в другой лагерь — на Беломорканал. 12 марта 1932 г. он умер, обстоятельства его смерти неизвестны.

***

Священномученик Николай Богословский родился 3 мая 1875 года в селе Паяницы Петрозаводского уезда Олонецкой губернии в семье священника Иоанна Богословского. По окончании Казанской Духовной семинарии в 1897 году он был рукоположен во священника и служил до 1918 года, когда поступил в Казанскую Духовную академию, которую к тому времени, несмотря на начавшиеся гонения, сумел сохранить ее ректор, епископ Анатолий (Грисюк).

В 1921 году о. Николай окончил академию, но служить в храме стал только с 1925 года – сверхштатным священником СвятоДуховского кафедрального собора в Петрозаводске. В 1926 году отец Николай был возведен в сан протоиерея, 30 октября 1929 года утвержден штатным священником собора. В этом же году. храм закрыли, и все его духовенство перешло служить в церковь во имя великомученицы Екатерины. Здесь отец Николай прослужил до 1937 года, когда было арестовано все духовенство храма. Священники обвинялись в создании контрреволюционной группы церковников. Протоиерея Николая забрали 31 августа и заключили в тюрьму в Петрозаводске.

Допросы начались сразу же после ареста и продолжались в течение двух месяцев. Только Богу ведомо, что пришлось пережить в условиях неволи и мучительств протоиерею Николаю, но он не подписал ни один из тех протоколов следствия, в которых следователь требовал признания в выдвинутых против него обвинениях в контрреволюционной деятельности. "Участником контрреволюционной организации я не являюсь и о существовании такой организации мне ничего неизвестно", – заявил отец Николай. 2 ноября 1937 году тройка НКВД приговорила отца Николая к расстрелу. Протоиерей Николай Богословский был расстрелян 4 ноября 1937 г. и погребен в общей безвестной могиле в пригороде Петрозаводска.

***

Священномученик Василий родился 12 января 1895 года в Москве в семье Федора Алексеевича и Софьи Павловны Надеждиных. Федор Алексеевич служил чиновником Дворцового управления в звании коллежского асессора и доводился родственником архиепископу Анастасию (Грибановскому).

В 1910 году Василий окончил Заиконоспасское духовное училище, в 1916 году — Московскую Духовную семинарию. Учась в семинарии, он на каникулы ездил в Холмскую губернию, где владыка Анастасий был в то время епархиальным архиереем.

Василий писал владыке Анастасию: «Я хочу окончить Духовную академию и быть священником — это решение подсказывает мне моя душа, которую привлекает пастырская деятельность. Я знаю (и это бесспорно), что чем солиднее, обширнее и значительнее будет мое образование, тем ценнее для дела Церкви и интереснее для меня самого будет моя деятельность как пастыря».

Летом 1916 года Василий уехал готовиться к экзаменам в Кишинев, куда был переведен владыка Анастасий. Осенью он поступил в Московскую Духовную академию, занятия в которой изза войны стали идти с перебоями; в конце ноября он был приглашен графом Александром Медемом в его имение в Хвалынском уезде Саратовской губернии преподавать Закон Божий его детям Федору и Софии.

В конце февраля 1917 года возобновились занятия в академии, и Василий выехал в Москву, жители которой в то время ликовали по поводу отречения императора Николая II от престола, ликовали и студенты академии. По окончании учебного года Василий снова уехал в имение графа. Последствия разрушительной революции быстро докатились до губернских городов, и начались грабежи и убийства. Осенью 1917 года он вернулся в Москву для продолжения учебы.

В начале 1919 года Духовная академия была закрыта пришедшими к власти безбожниками. В апреле 1919 года Василий Федорович обвенчался с Еленой Сергеевной Борисоглебской и уехал в село Никольский Поим Чембарского уезда Пензенской губернии, где служил знакомый ему священник, и работал здесь до 1921 года учителем в школе. В марте 1921 года он с семьей переехал ближе к Москве, устроившись счетоводом в построечном управлении узкоколейки в ОреховоЗуеве.

24 июня 1921 года Василий Федорович был рукоположен во диакона, а 26 июня — во священника к Никольскому храму у Соломенной Сторожки в Москве, построенному в начале ХХ столетия. До революции это был храм 675й пешей тульской дружины.

Дочь священномученика Владимира Амбарцумова, расстрелянного на Бутовском полигоне в 1937 году, писала о храме и об отце Василии: «Возле церкви некогда существовала сторожевая будка с соломенной крышей, известная в народе как “соломенная сторожка”. Ко времени строительства храма ее уже не было, но народная память сохранила за этим местом старое наименование...

В храм ходили разные люди, но... состав приходской общины прежде всего определялся близостью ПетровскоРазумовской академии...

Когда после революции было запрещено преподавание в школах Закона Божия и в ПетровскоРазумовской академии закрыли храм, группа ее профессоров и преподавателей обратилась к настоятелю храма Святителя Николая» священнику Василию Надеждину «с просьбой заняться религиознонравственным воспитанием их детей... Отец Василий живо откликнулся на просьбу профессоров академии. Он создал... молодежный хор, поющий на правом клиросе храма... учил девушек и юношей не только церковному пению, но и церковной службе, разбирал основные вопросы вероучения, ходил с ними и на концерты классической музыки, читал и обсуждал литературные произведения. Для маленьких детей в доме отца Василия обязательно проводились запрещенные тогда рождественские елки...

Отец Василий был прекрасным проповедником. Его любимое время для проповедей было в субботу на утрене после шестопсалмия... Он не отшлифовывал своих проповедей, но говорил живо и убежденно, часто выступая против безверия».

В октябре 1927 года отец Василий получил документ об окончании Московской Духовной академии по первому разряду со степенью кандидата богословия, в котором поставили свои подписи еще не арестованные тогда профессора Духовной академии, включая проректора протоиерея Владимира Страхова.

В 1928 году у отца Василия обнаружилось заболевание туберкулезом, и он был вынужден уехать в Башкирию для лечения кумысом. Во время его отсутствия в Никольском храме служил по его просьбе священник Владимир Амбарцумов.

Вернувшись в Москву, отец Василий в связи со все усиливающимися гонениями стал реже говорить проповеди; милиция запретила ему появляться в доме, где жила его семья, и священник снял угол — чулан в квартире, куда к нему приезжала супруга, стараясь, чтобы и эти визиты остались незамеченными для властей.

Отец Василий был арестован 28 октября 1928 года и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. Его обвинили в том, что он «организовал кружок христианской молодежи, работой которого и руководил, воспитывая молодежь в тенденциозноантисоветском направлении».

1 ноября следователь допросил священника. Он назвал, что именно интересует следствие, и отец Василий сказал: «О близкой ко мне молодежи могу сказать следующее: пришла ко мне она сама. Все лица, впоследствии бывавшие у меня, были связаны между собой еще школой, где они вместе учились. Вероятно, поэтому они также всей группой и перешли ко мне. У меня в церкви эта молодежь пела в хоре...

Сама молодежь была неактивна в изучении хотя бы церковной истории, поэтому я сам читал им иногда на темы по истории Церкви выдержки из церковных писателей Болотова и Лебедева, читал им некоторые подлинники сочинений церковных писателей (Василия Великого, Григория Богослова и других).

Делал доклад о впечатлениях от моей поездки в Саровскую пустынь, о тех сказаниях, которые связаны с Дивеевым монастырем и Серафимом Саровским...

Были у меня беседы, посвященные юбилеям Первого Вселенского Собора, Григория Богослова и Василия Великого. Собственно, проповедь в церкви была по этим вопросам, а дома молодежи я читал только некоторые документы той эпохи.

Специальных вопросов по поводу существующего социального порядка и по поводу отдельных моментов взаимоотношения Церкви и государства, равно и чисто политических вопросов, мы никогда не обсуждали. Последние, то есть политические вопросы, иногда только, и то вскользь, в обывательском разрезе, трактовались у нас; говорили, например, что жестока политика власти по отношению к детям лишенцев и к лишенцам вообще... В вопросах об арестах церковников я придерживаюсь той точки зрения, что трудно провести грань между церковным и антисоветским и что поэтому со стороны власти возможны перегибы...

Молодежь у меня принимает участие в церковных делах с 1921 года. Всего у меня не больше десяти человек...

Когда у нас затрагивался вопрос об исповедничестве, то есть о возможности примирения верующих с окружающими условиями, то здесь я проводил такую точку зрения: есть пределы (для каждого различные), в которых каждый христианин может примиряться с окружающей его нехристианской действительностью; при нарушении этих пределов он должен уже примириться с возможностью и неприятных для него лично изменений условий его жизни, иначе он не есть христианин. Христианином надо быть не только по имени...»

20 ноября 1929 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило священника к трем годам заключения в концлагере, и он был отправлен на Соловки. Но когда он прибыл в пересыльный лагерный пункт в город Кемь, морская навигация уже закончилась, и отец Василий был оставлен в Кеми. Это было время, когда на всем Соловецком архипелаге, превращенном в концлагеря, свирепствовала эпидемия сыпного тифа. Отец Василий заболел тифом и был помещен в лагерную больницу. В больнице ему сделали укол и внесли инфекцию, что привело к гангрене. Во время болезни священника к нему приехала супруга и, поселившись в Кеми неподалеку от лагеря, каждый день носила ему передачи.

«Хожу утром и вечером вдоль деревянного забора с проволокой наверху и дохожу до лазарета... Вижу верхнюю часть замерзшего окна и посылаю привет и молюсь. В три часа делаю передачу... получаю записку, написанную слабым почерком. Вот и все! Ночь проходит в тоске и мучительных снах. Каждый раз, как отворяется дверь нашей квартиры, я смотрю, не пришли ли сказать роковую весть. Его остригли, изменился он сильно и исхудал, говорят, перевязки мучительны и изнуряют его...»

Незадолго перед кончиной отец Василий сподобился принятия Святых Христовых Таин. Последние его слова были: «Господи, спаси благочестивыя и услыши ны». Священник Василий Надеждин скончался в лагерной больнице 19 февраля 1930 года.

***

Священномученик Димитрий родился 22 октября 1879 года в селе Тимонино Богородского уезда Московской губернии в семье диакона Феодора Благовещенского.

По окончании духовной школы Дмитрий поступил в Московскую Духовную семинарию, где отучился один год. 22 мая 1900 года епископом Дмитровским Нестором (Метаниевым) он был определен во псаломщика к Знаменской церкви села Ильинское Коломенского уезда, а через год также епископом Нестором посвящен в стихарь. В 19041906 годах, состоя псаломщиком, Дмитрий Федорович безвозмездно проходил должность помощника учителя Ильинской церковноприходской школы.

20 сентября 1906 года указом митрополита Владимира (Богоявленского) он был переведен в Воскресенскую церковь села Ивойлово Воскресенского уезда на штатную диаконскую вакансию и 20 октября того же года епископом Серпуховским Анастасием (Грибановским) рукоположен во диакона. К этому же храму он был определен священником после рукоположения 1 января 1931 года.

До рукоположения Дмитрий Федорович женился на Павле Васильевне. Своих детей у них не было, но они взяли на воспитание девочкусироту Катю 1910 года рождения, которая была им как родная дочь.

После революции власти неоднократно арестовывали отца Димитрия: в 1918 и 1919 годах, в 1928 году и три раза в 1931 году – за то, что он был не в состоянии уплатить огромные налоги. В 1929 году в кампанию по раскулачиванию у Благовещенских отняли надел земли, корову, лошадь и увеличили налог вдвое – с 50 рублей до 106 рублей. Затем за неуплату этого налога и невыполнение твердого задания по древозаготовкам было конфисковано и другое имущество семьи.

В октябре 1931 года отец Димитрий был осужден к высылке из Московской области, опять за невыполнение твердого задания. Храм мог остаться без священника. В одно из воскресений ноября отец Димитрий после литургии зачитал приговор суда, заплакал и попросил прихожан о помощи. Люди в храме тоже плакали, потом собрали священнику денег, продуктов, и на какоето время удалось отложить закрытие храма.

10 апреля 1932 года отец Димитрий был вновь арестован, на этот раз по обвинению в антисоветской агитации, и отправлен в Волоколамский домзак.

На первом допросе священник сказал:

– Я, Благовещенский, против центральной советской власти никогда не возражал. Но против низовых представителей власти, работающих в деревне, в районе, как коммунистов, председателей сельсоветов и других лиц, я всегда проявлял и проявляю недовольство в силу того, что на местах к трудовому народу, а тем более к служителям культа, относятся… неверно; это я испытал на себе – когда меня за последние 23 года несколько раз привлекали к уголовной ответственности… что меня обижало, и я еще больше проявлял недовольство…

Меня не только притесняли по линии налогов, но и местная власть не разрешала иногда проводить молебны по домам прихожан… Как меня местная власть ни обижала, но всегда народ помогал, верующие мне очень сочувствуют.

На следующий день на другом допросе отец Димитрий добавил к своим словам:

– С полной откровенностью заявляю, что я никак не могу примириться с существующей советской властью и ее установленными порядками. Я считаю, что советская власть к народу применяет исключительно насилие. Возьмем вопрос религии. Религию изгоняют, притесняют и изживают, а служителей культа просто выкидывают за борт жизни. Куда служитель культа может деваться? Никуда. Создали такие условия, что везде нас изгоняют... а ведь существовать нам нужно. И все это проводится вопреки воле народа. Мы знаем, что как советская власть ни ведет работу, но всетаки… большинство из трудового народа... церковь любит и без религии жить не может.

Второе, я считаю, управление страной проходит очень неумело, в большинстве люди, поставленные руководить, не отвечают своему назначению, сами своими действиями вызывают недовольство среди населения, особенно среди служителей культа. Взять в пример меня – меня в течение революционного периода, а особенно в последние 2 года, несколько раз судили, налагали налоги, давали задания и обижали, даже несчастную собаку и то секретарь ячейки... застрелил – к чему это все? Разве это не издевательство, не насилие?..

Возьмем вопрос колхозного строительства – вместо добровольного в колхозы мужиков загоняют насилием, и каждый мужик, боясь репрессий, вынужден входить в колхоз, а что сейчас делается в колхозах? Крестьяне голодают... скот тоже находится без корма… сенокосы остались нескошенными... только потому, что у крестьян нет никакого желания работать на колхоз...

Я лично… свою точку зрения по отношению недовольства к советской власти не раз высказывал среди отдельных прихожан, и со мной вполне разделяли мое мнение... В предъявленном мне обвинении в проведении антисоветской агитации виновным себя признаю».

Начавшееся 11 апреля следствие уже к 13 апреля выдвинуло обвинение, а 27 апреля 1932 года судебная тройка при ОГПУ приговорила отца Димитрия к заключению в исправительнотрудовой лагерь сроком на три года.

Он был сослан в лагерь ОГПУ в Мурманской области. 15 декабря 1932 года священник Димитрий Благовещенский скончался в 4м лагерном пункте города Кемь Карельской АССР и погребен в безвестной могиле.

***

Священномученик Сергий родился 29 июля 1890 года в селе Дьякове (ныне — село Коломенское в Москве) в семье священника Сергия Воскресенского, служившего настоятелем ИоанноПредтеченской церкви. В 1915 году по окончании Московской Духовной семинарии Сергей Сергеевич поступил учителем словесности в школу при женском КнязеВладимирском монастыре в Подольском уезде. В 1916 году Сергей Сергеевич женился на дочери священника Александре и был рукоположен в сан диакона. В 1920 году скончался его отец, и диакон Сергий был рукоположен во священника ко храму Иоанна Предтечи в селе Дьякове.

21 июня 1923 года комиссия под председательством Н. И. Троцкой и в составе П. Д. Барановского и Н. Ф. Левинсона составила акт о закрытии храма Иоанна Предтечи и передачи его музейному отделу Главнауки. В декабре 1923 года храм Иоанна Предтечи был отнят у верующих: «поскольку здание церкви является исключительным памятником архитектуры XVI века и реставрируется на государственные средства...» После закрытия храма отец Сергий перешел служить в храм Казанской иконы Божией Матери в селе Коломенском.

Церковный народ любил отца Сергия. Если надо было крестить или идти срочно причащать — он никому не отказывал. Крестьяне в Коломенском были достаточно обеспечены, они держали большие сады и зарабатывали тем, что продавали ягоды и фрукты, которые возили на продажу на базар, находившийся тогда на Болотной площади в Москве неподалеку от Кремля. Чтобы прокормить семью, и отец Сергий вместе с крестьянами возил на базар малину, яблоки, вишню.

Большое благочестивое село вблизи Москвы, крестьяне которого жили самостоятельно и в достатке, было для новой власти как бельмо на глазу. Некоторые из сочувствия священнику предупреждали его о начале гонений, в результате которых он может быть арестован, и предлагали уехать, но отец Сергий отказался.

В ночь с 15 на 16 марта 1932 года ОГПУ арестовало отца Сергия и вместе с ним семь крестьян. Первое время их держали в специальном лагере в Царицыне. Отца Сергия и крестьян обвиняли в распространении антисоветских слухов, источником которых являлся 13летний мальчик. Он рассказывал, что однажды ему пришлось ехать на телеге на овощную базу. Близ Перервы, у местечка, которое называется Иоанн Богослов, ему повстречался неизвестный старик, который попросил его подвезти. Сев на телегу, он дорогой предложил мальчику оглянуться назад в сторону Москвы. Обернувшись, мальчик увидел: по дороге течет кровь, а над Москвой мчится конница. Старик предложил посмотреть в левую сторону, Там была группа работающих крестьянединоличников. Он посмотрел направо. Здесь стояли колхозники, одетые в похожие на саваны халаты, а впереди шла толпа с оркестром. Оглянулся кругом мальчик, а старика уже нет...

Вызванный на допрос в ОГПУ, мальчик подтвердил все виденное. «Что это был за старик, не знаю», — сказал он. «Кто тебя научил распускать подобные слухи?» — спросил следователь. «Никто меня не учил», — ответил подросток.

Конечно, не обошлось без лжесвидетелей. Они показали, что священник «часто ходит к гражданам, по селу делает поборы. Среди верующих говорит, что придет время, когда народ будут хоронить без отпевания, старые попы умирают, а новых не учат, и проповедовать слово Божие некому. Скоро и у нас под Москвой устроят голодную степь. Всех лучших крестьян советская власть раскулачивает, ссылает...»

Cреди тех, кто сдал отца Сергия, оказался и священник Казанской церкви в селе Коломенском Николай Покровский. «Сергея Сергеевича Воскресенского, — показал он на следствии, — знаю с детского возраста. В своей работе мне часто приходилось с ним соприкасаться. Последний, будучи священно служителем, использовал свое положение для антисоветской работы... Осенью 1931 года при подведении итогов хозяйственного года была устроена выставка работы колхозов. Я, проходя по селу Коломенскому с Воскресенским, попросил у него посмотреть выставку, на что последний ответил: "Что там смотреть? Если бы это была собственность крестьян, другое дело, а то все колхозное, а у крестьян осталась одна голова собственная и та скоро с плеч долой слетит"».

20 марта следователь Шишкин допросил отца Сергия. На вопросы следователя священник ответил: «Я и арестованные со мной колхозники вели разговор о высланных кулаках, об их семьях, оставленных в районе, об их материальном состоянии. Я до своего ареста в селении Дьяковском служил в Казанской церкви. Сельсовет Дьяковского в 1929 году произвел изъятие у меня части имущества — стульев, столов, шкафов... Часть мне была возвращена, часть не возвратили. Я облагался в индивидуальном порядке налогом... Часть моего дома сельсовет использовал под жительство рабочих овощного комбината... Сдавая ягоды советской власти по твердым ценам, я был лишен получать за сданную продукцию хлеб и промтовары, так как продукты питания приходилось покупать на рынке, платя за них по рыночным ценам. Поселив в моем доме рабочих, меня с семьей принудили ютится на маленькой площади. Но, несмотря на все это, я со своей стороны имеющееся у меня недовольство окружающим не передавал и агитацией не занимался. Виновным себя в предъявленном мне обвинении не признаю».

26 марта 1932 года следствие закончили. В обвинительном заключении было написано: «В данное время село коллективизировано на 2%. Планы заготовок селом не выполнены. По поступившим сведениям, группа из кулацкозажиточного элемента под руководством местного попа Воскресенского вела антисоветскую агитацию, направленную к срыву мероприятий партии и советской власти, с использованием религиозных предрассудков масс. Руководитель антисоветской группировки, обвиняемый Воскресенский, являясь служителем культа и будучи авторитетом среди верующих, обходя их, внушал им, что организация колхозов убьет религию и религиозные чувства верующих...»

6 апреля обвиняемых перевезли в Бутырскую тюрьму. 4 августа 1932 года тройка ОГПУ приговорила отца Сергия к трем годам заключения в исправительнотрудовом лагере. Он был заключен в лагерь на БеломороБалтийском канале на станции Медвежья гора. В начале марта следующего года отца Сергия посадили в камеру с уголовниками. Они сняли с него полушубок, затем остальную одежду и выставили на мороз. Не перенеся издевательств, священник Сергий Воскресенский скончался 11 марта 1933 года и был погребен в безвестной могиле.

***

Михаил Викторович Зеленцовский родился в деревне ЯковлевоМассальское Угличского уезда Ярославской губернии в 1878 году в семье титулярного советника. Образование он получил в ПокровоПаисевской церковноприходской школе, которую окончил в 1900 году. С 1901 года жизнь Михаила Викторовича была посвящена Церкви. Идя по пути подготовки к принятию священного сана, он подвизается в качестве псаломщика сначала в Афанасьевском монастыре в Ярославле, затем в церкви Василия Великого в Угличе. 17 октября 1909 года будущий святитель архиепископ Тихон (Беллавин) его рукополагает в сан диакона. Несколько месяцев отец Михаил служит в церкви Василия Великого, затем его переводят в Воскресенскую кладбищенскую церковь, где он служит до 1921 года.

Красивый голос о.Михаила, любовь и ревностное отношение к церковному богослужению обратили на себя внимание архиепископа Угличского Серафима (Самойловича), который благословил его исполнять при себе обязанности протодиакона. Семь лет они служили вместе. О.Михаил вольно или невольно оказался в центре событий исповеднического стояния в вере Русской Православной Церкви и противодействия обновленческой смуте в обстановке гонений безбожной власти. В 1928году архиепископ Серафим был сослан.

В мае 1930г. прихожане церкви святителя НиколаянаПесках города Углича обратились к отцу Михаилу с просьбой принять священнический сан и служить в их храме. В июне 1930 года в ленинградском храме Воскресения на Крови состоялось рукоположение отца Михаила в сан иерея. Рукополагал его епископ Нарвский Сергий. Владыка Сергий при хиротонии спросил, кто является епархиальным архиереем о.Михаила. О.Михаил назвал сосланного архиепископа Серафима, уже пять раз пребывавшего в тюремном заключении. Епископ Сергий сказал, что "превзошел" архиепископа Серафима, так как находился в тюрьме одиннадцать раз. Принимая на себя священнический сан, о.Михаил сознавал, что ему тоже предстоит этот крестный путь.

Новопоставленный иерей прослужил в церкви НиколаянаПесках всего лишь пол года. 22 февраля 1931 года его арестовали. При аресте у отца Михаила были изъяты письма из ссылки архиепископа Серафима, их совместные фотографии, удостоверение о рукоположении и другие документы. Почти одновременно с ним были арестованы еще 34 человека. Все они обвинялись в причастности к Истинно Православной Церкви и были признаны виновными в антисоветской деятельности. Отца Михаила коллегия ОГПУ приговорила к 10 годам исправительнотрудового лагеря.

С 1931 по 1937 год священник провел в Карелии, в лагпункте Воньга (Белбалтлаг). В лагере отец Михаил продолжал исполнять свой священнический долг: беседовал с заключенными о необходимости веры и Церкви в жизни человека, объяснял назначение церковных обрядов, молился вместе с желающими. Зная, что осужден без основания, он отказался совершенно от участия в принудительных работах лагерных заключенных. В характеристике, данной начальником лагерного пункта, отмечается: "Не работает по религиозному убеждению. В быту ведет себя отрицательно, не подчиняется лаг.администрации, занимается агитацией против производства и против советской власти, необщественник"

В 1937г. на о.Михаила было заведено второе следственное дело. Он был обвинен в активной контрреволюционной деятельности среди заключенных и "репрессирован по первой категории", что означало высшую меру наказания. О.Михаил допрошен не был, обвинен на основании свидетельских показаний. 9 декабря 1937 года иерей Михаил Зеленцовский был расстрелян.

***

Священномученик Михаил родился в 1883 году в селе Гребнево Щелковской волости Богородского уезда Московской губернии в семье псаломщика Михаила Никологорского, служившего в Никольской церкви в Гребневе. По окончании духовного училища Михаил Михайлович с 1902 года стал служить псаломщиком в храме во имя Иоанна Предтечи в селе Фряново Аксеновской волости Богородского уезда. В 1917 году Михаил Михайлович был рукоположен во диакона к этой церкви, а в 1921 году — во священника. В этом храме отец Михаил прослужил до своего ареста.

В 1937 году, после того как был отдан секретный приказ о начале массовых арестов, оперуполномоченный Щелковского отдела НКВД допросил свидетелей, которые могли дать показания о священнике Михаиле Никологорском. Один из жителей села Фряново показал, что отец Михаил в разговоре о жизни при советской власти будто бы говорил, что он первое время боялся, что при советской власти народу православного мало будет, не будут в церковь ходить. Но оказалось наоборот, православные ходят в церковь. Не все еще с ума сошли. А скоро и все вразумятся, ведь советская власть — это явление временное, это как костер — пока сухой, горит, а как намокнет, так и потухнет. Свидетель также показал, что когда в 19311932 годах власти хотели закрыть церковь, священник собирал в храме верующих, организовывал из них бригады, которые ходили по деревням и собирали подписи, чтобы храм не был закрыт.

В качестве свидетеля был вызван снявший сан диакон Предтеченской церкви Михаил Тихомиров, он сказал, что хорошо знает священника Михаила Никологорского, так как тот служил во фряновской церкви псаломщиком, а сам он диаконом. Свидетель показал, что в 1918 году он от сана отрекся, а Никологорский остался служить. «Политические взгляды Никологорского антисоветские, так как Никологорский систематически высказывает свои недовольства существующим строем... Мне не раз приходилось доказывать ему, что он говорит неверно, но Никологорский оставался при своих мнениях».

В качестве свидетельницы была допрошена председатель сельсовета, жившая во Фрянове по соседству с отцом Михаилом, она показала: «В сентябре 1937 года у Никологорского было организовано сборище, куда явились ярые вероисповедницы и певчие церковного хора. Последние производили всевозможные пения церковных молитв и песен. По окончании Никологорский, обращаясь к присутствующим, сказал: “Молитесь больше. Главное, Бога не забывайте”».

Отец Михаил был арестован 5 декабря 1937 года и сразу же допрошен.

— Следствие располагает данными, что вы вели антисоветскую деятельность. Подтверждаете ли вы это?

— Нет, не подтверждаю. Я антисоветской деятельности не вел.

— Вы говорите следствию неправду. Следствие предлагает вам рассказать о своей антисоветской деятельности.

— Никакой антисоветской деятельности я не вел.

— Следствие располагает данными, что вы в сентябре 1937 года вели контрреволюционный разговор по вопросу о жизни при советской власти. Подтверждаете ли вы это?

— Нет, не подтверждаю.

На этом допросы и следствие были закончены, и отец Михаил был перевезен в Таганскую тюрьму в Москве. 7 декабря 1937 года тройка НКВД приговорила отца Михаила к десяти годам заключения в исправительнотрудовой лагерь.

Отец Михаил был отправлен на общие работы в лагерь на БеломорскоБалтийском канале и прожил недолго. Священник Михаил Никологорский скончался в заключении 2 марта 1938 года и был погребен в безвестной могиле.

***

Мученик Иоанн Чернов родился в тысяча восемьсот восьмидесятом году в Калужской губернии. Родители его были крестьянами, и после школы Иоанн стал помогать отцу и матери по хозяйству. В коллективизацию он оставил деревню и работал некоторое время на нарофоминской фабрике. Но там довольно скоро узнали, что Чернов служит псаломщиком в местном храме и его уволили. Он вернулся в деревню, обнаружил, что местный храм закрыт и стал добиваться назначения в храм священника и возобновления богослужений. Иван Алексеевич обошел крестьян и собрал подписи под коллективным письмом в защиту храма. Это прошение он в день выборов в Верховный совет опустил в урну вместе с бюллетенем. Бумага сразу же попала в эНКаВэДэ. Установить инициатора обращения не составило труда. Вскоре Чернов был арестован, его приговорили к пяти годам лагерей за контрреволюционную агитацию. Мученик Иоанн Чернов скончался лагерном лазарете в тридцать девятом году

***

Мученик Петр Троицкий родился 11 февраля 1889 г. в селе Макшеево Егорьевского уезда (ныне Коломенский район) в семье диакона Василия Троицкого. Окончил Коломенское духовное училище и поступил в Духовную семинарию. В семинарии Петр проучился всего один год, изза смерти отца в 1903 г., ему пришлось вернуться в село.

С 1915 г. он стал служить псаломщиком в храме в родном селе.

3 ноября 1937 г. власти арестовали Петра Васильевича по обвинению в антисоветской агитации среди жителей села. Он отверг все возводимые на него обвинения, и тогда следователь предъявил ему показания лжесвидетелей, но и их он категорически отверг. Тогда следователь стал расспрашивать его о том, кто был его отец, имели ли они церковную землю, с какого времени Петр Васильевич стал работать в колхозе, сколько он заработал в 1937 г. трудодней и лишался ли он как церковнослужитель избирательных прав. В конце всех допросов следователь вернулся к первоначальному вопросу, требуя, чтобы Петр Васильевич согласился с обвинением в антисоветской агитации, но он эти обвинения отверг.

17 ноября 1937 г. тройка НКВД приговорила псаломщика Петра Троицкого к восьми годам заключения в исправительнотрудовом лагере. Условия заключения и непосильные каторжные работы стали для него смертным приговором. Петр Троицкий умер 13 января 1938 г. и был погребен в безвестной могиле неподалеку от города Медвежьегорска в Карелии.

***

Мученица Вера родилась в селе Веряево Тамбовской губернии. Окончила с отличием гимназию, работала учительницей в школе до тех пор, пока к власти не пришли большевики. Святая Вера была глубоко верующим человеком. В конце 1920х годов она была избрана старостой Пятницкой церкви в закрытом властями Казанском монастыре Касимова.

В 1935 году была арестована с группой верующих за религиозную деятельность.

На допросе по поводу отношения к советской власти святая заявила, что не согласна с советской властью по вопросу отношения к религии, в котором видит открытое насилие над верующими. Признав, что тайно преподавала детям верующих Закон Божий, резонно заявила, что ничего контрреволюционного в этом не видит и обвинения в контрреволюционной деятельности отвергла.

Святая Вера была приговорена к пяти годам Беломорского концлагеря, где от истощения и болезней скончалась за две недели до окончания срока заключения, 14 июня 1940 года.

***

Подвиг и жития святых новомучеников и исповедников – духовное сокровище, которое бережно и свято должна хранить наша Церковь. Мы не знаем, какие времена ожидают нас впереди. Не следует думать, что Церковь отныне и навеки будет наслаждаться благоденствием, покоем, благожелательным отношением со стороны властей предержащих, потому что времена могут меняться — так всегда было в течение истории. Наша Православная Церковь жила в самых разных условиях, при этом всегда были люди, которые были готовы пройти вместе со Христом голгофский путь до конца. Их мы сегодня прославляем и молимся им о том, чтобы Господь сохранил нашу Церковь и наше Отечество, чтобы Господь хранил нас, наши семьи и наших ближних, чтобы благодать Божия никогда неотступала от нашего народа, как это произошло после того, как в великом множестве он отрекся от веры, от Бога, от Христа и от Церкви. Мы молимся, чтобы никогда больше в нашей истории это отречение не повторилось, чтобы всегда наш народ шел за Христом так, как следовали за Ним наши благочестивые предки. Мы молимся о том, чтобы православную веру, которая такой дорогой ценой досталась нам, мы смогли передать нашим потомкам.

Информационный отдел Петрозаводской и Карельской епархии по материалам:

1. Н. А. Басова Судьбы православных подвижников Петрозаводской и Карельской епархии в годы репрессий / Петрозаводск, 2005.

2. Чухин И.И. Карелия37: практика и идеология террора / И.И. Чухин. Петрозаводск: Издво Петрозаводского государственного университета, 1999. 160 с.

3. Цыпин В., протоиерей. Русская Православная Церковь / В. Цыпин. 19251938. М.: Издво Сретенского монастыря, 1999, 429 с.

4.Фирсов С. Была ли безбожная пятилетка? / С. Фирсов // НГрелигии. 2002.30 октября.

5.Официальный сайт Свято – Тихоновского Православного гуманитарного университета//URL: https://pstgu.ru/ (26.10.2020)

6. Официальный сайт Синодальной комиссии по канонизации святых// URL: http://comcan.ru (26.10.2020)

7.Православный портал «Азбука Веры»// URL: https://azbyka.ru/ (26.10.2020)

2020 год.

См. также:

© Информационный отдел Петрозаводской и Карельской епархии
При использовании данного материала просьба давать ссылку на сайт Петрозаводской и Карельской епархии, http://eparhia.karelia.ru